(Евангелие от Матфея, глава XVIII, стихи 23-35)
Посему Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими; когда начал он считаться, приведен был к нему некто, который должен был ему десять тысяч талантов; а как он не имел, чем заплатить, то государь его приказал продать его, и жену его, и детей, и все, что он имел, и заплатить; тогда раб тот пал, и, кланяясь ему, говорил: государь! потерпи на мне, и всё тебе заплачу. Государь, умилосердившись над рабом тем, отпустил его и долг простил ему. Раб же тот, выйдя, нашел одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев, и, схватив его, душил, говоря: отдай мне, что должен. Тогда товарищ его пал к ногам его, умолял его и говорил: потерпи на мне, и все отдам тебе. Но тот не захотел, а пошел и посадил его в темницу, пока не отдаст долга. Товарищи его, видев происшедшее, очень огорчились и, придя, рассказали государю своему все бывшее. Тогда государь его призывает его и говорит: злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня; не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя? И, разгневавшись, государь его отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга. Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его.
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Братия и сестры! Каждый из нас желает спастись и наследовать вечную жизнь. Каждый прилагает к этому какой-то труд, старается исправить свои недостатки, кается в них перед Богом. Но редко когда удается нам достигнуть истинного самопознания, увидеть свое положение по отношению к Богу, как следует рассмотреть свою жизнь. И лишь только Евангелие, слово Божие, доставляет нам такую возможность.
В сегодняшнем новозаветном чтении Господь уподобил Царствие Небесное некоему расчету или суду. Царь захотел сосчитаться с рабами своими. И вот был приведен к нему некто, чей долг составлял десять тысяч талантов — немыслимую сумму. Ничего не мог воздать царю несчастный раб, и страшный приговор раздался над ним. Царь велел продать его, и жену, и детей его, и все, что имел он, в счет неуплаченного долга.
Как понимать эту притчу, кто есть сей царь, кто его раб и что это за невообразимый долг? Конечно же, царь — это Господь, Царь Славы, неба и земли. Раб — это каждый человек, каждый из нас. А неуплатный долг — наши грехи. Когда мы осознаем это, братия и сестры, то невольно и вместе с тем со страхом всматриваемся в себя, в свою жизнь. И что же? Кто-то действительно имеет тяжкие грехи, за которые считает себя достойным всякого и временного, и вечного мучения. Кто-то находит, что грехи его не так уж и велики и с облегчением вздыхает. А кто-то, быть может, своих грехов и вовсе не замечает.
А между тем долг каждого из нас действительно неуплачен — больше мы согрешаем, чем наши ближние, или меньше, это ровным счетом не имеет значения: ведь согрешаем мы не перед их взором, а перед всевидящим Богом. Божие величие бесконечно, и потому всякое оскорбление этого величия так же бесконечно. Мы часто забываем, что мы, по слову Писания, не свои, но куплены дорогою ценою (1 Кор. 6, 19-20) и потому принадлежим не себе, а Богу. Апостол Павел спрашивает: «Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога?» (1 Кор. 6, 19) И потому каждый наш мало-мальский неблаговидный поступок, каждое худое слово, дурная мысль, недоброе пожелание оскверняет этот храм и несказанно опечаливает Благаго Утешителя Духа.
Пред Богом, сказано в книге Иова, нечисто и само небо (см.: Иов 15, 15), тем более мы. Первое духовное видение, которое открывается вступившему в подвиг человеку, это, по слову преподобного Петра Дамаскина, зрение собственных грехов, бесчисленных, как морской песок. И святые не только лишь по смирению называли себя землею и пеплом. Нет. Но по мере приближения к Богу, просвещаемые благодатью, они все явственнее узревали величие и непостижимую высоту Божества и перед ним, в Его свете — нашу человеческую худость и ничтожество, наше постоянное горделивое противление воле Божией, нашу бесконечную виновность перед своим Создателем.
И, пожалуй, братия и сестры, приведя все это себе на ум, можно было бы впасть в уныние, совершенно отчаяться в своем спасении. Однако Господь не допускает нас до этого. Показав нам Свое безмерное величие, дав уразуметь, что каждый из нас перед Ним в неоплатном долгу, Он открывает нам и Свою непостижимую милость и готовность этот неоплатный долг прощать.
Несчастный раб пал на землю перед царем, плакал и говорил ему: «Государь! потерпи на мне, и все тебе заплачу». И царь, умилосердившись над ним, отпустил его и весь тот дом простил, не потребовав с него ни копейки.
Так же, непостижимым образом прощает и нас с вами Господь. Прощает любого человека, лишь бы искренними были его вера и его покаяние. Прощает Господь закоренелых и отчаянных грешников, прощает впадающих раз за разом в одни и те же грехи и вновь обращающихся к Нему и их исповедающих. Прощает и находящихся уже на смертном одре.
И может, братия и сестры, странным и непонятным показаться это. Как же, сколько бы не грешил человек, но вновь исповедав свои прегрешения, получает в них прощение. И порой люди даже задают такой вопрос: «Что же это получается: греши сколько хочешь, и кайся, а потом — снова греши?» Нет, конечно, это не так. Богу открыто все, каждый изгиб человеческой души, каждая тайна человеческого сердца. И потому, кто грешит намеренно, в надежде на покаяние, как на некий юридический акт, тот, по слову преподобного Исаака Сирина, «коварно ходит пред Богом» и оттого часто умирает внезапно, так и не получив возможности принести в содеянном исповедание.
Но Господь прощает человеческие немощи, прощает нас, когда мы, призывая Его на помощь, боремся с грехом изо всех малых своих сил и уже затем, не выдержав, падаем и, восстав, как к некоему последнему прибежищу своему, спешим припасть к Нему в Таинстве Покаяния. Господь прощает человека, когда тот, возненавидев грех, решается оставить его, плачет перед Ним и, исповедуя свое бессилие, просит Его помощи.
И вот что, братия и сестры, необходимо еще помнить: принимая наше покаяние, Господь ожидает и достойных его плодов.
Раб, о котором мы слышали ныне в притче, избежав чудом одной беды, впал в другую, худшую и уже непоправимую. Выйдя с радостью от царя, он встретил своего товарища, который должен был ему небольшую сумму — 100 динариев. Видимо, тот был, так же как и он, не богат и оттого не имел, чем заплатить свой долг. Он плакал, молил о сострадании, но жестокосердый раб посадил его в темницу, доколе не отдаст долга. О том донесли царю, и он, разгневавшись, предал раба немилостивым истязателям, пока, в свою очередь, не возвратит долга он.
Подобно тому, братия и сестры, как долг в десять тысяч талантов, это наши грехи перед Богом, ничтожная сумма — 100 динариев, это грехи ближних перед нами.
Наша жизнь очень сложна, в наших отношениях друг с другом всегда не достает любви и простоты. Нам бывает очень трудно подчиниться во всем воле Божией и всецело положиться на Его Промысл. Оттого и случается, что мы то терпим от кого-то обиды и притеснения, то обижаем и притесняем сами. И порой мы гневаемся, раздражаемся, даже держим на кого-то зло за действительно худой, недобрый поступок по отношению к нам. Порой мы таим на ближнего обиду за то, в чем он вовсе и не желал нас оскорбить. Иногда досадуем на ближнего за какие-то особенности его поведения, которые почему-либо досадительны для нас. А очень часто мы, быть может, и знакомы-то не будучи с человеком, судим о нем, осуждаем его и даже желаем ему зла. И таким образом, вовсе этого не замечая, становимся в положение того раба, который, будучи помилован, сам потом душил и мучил своего должника, за что и был осужден. И это очень прискорбно, ибо вот какими словами заключил Господь свою притчу. «Так и Отец Мой Небесный поступит с вами,— сказал Спаситель, указывая на участь немилосердного раба,— если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его».
Страшные это, братия и сестры, для нас слова, но удивительно справедливы они. Ведь когда мы приходим к Богу с покаянием, то никакого права на прощение не имеем, прощение — дело единственно Его милости. И как можем мы надеяться на эту милость, когда, увидев, что Сам Господь отказывается от Своего права судить нас, присваиваем себе право судить наших ближних? Ведь, по сути, мы так говорим Богу: «Мы, Господи, можем оскорблять Тебя своими грехами, но вот ближние оскорблять нас права не имеют».
Наше покаяние может быть искренним лишь тогда, когда мы признаем себя грешниками. Но признать себя грешником — не на словах, а в глубине души, значит признать себя за это достойным всякой скорби, всякого досаждения и обиды. А если мы гневаемся на ближнего за его грехи против нас, то, значит, на деле сами себя грешниками не признаем, или же, хоть и признаем, но по-настоящему в этом не раскаиваемся.
И потому, по слову Божию, навлекаем на себя осуждение. И самая молитва наша — главное средство умилостивить Бога — превращается, когда мы злопамятствуем, по выражению преподобного Исаака Сирина, в сеяние на камне.
Но хуже всего то, что зачастую и зная все вышесказанное, и понимая это, мы очень часто все равно не можем преодолеть себя и научиться прощать ближних от сердца. Отчего это так и как избавиться нам от такой немощи?
Прощать бывает трудно более всего от того, что наша вера слаба. Ведь Господь и Сам не приходил еще судить этот мир, но приходил, чтобы спасти его. Суд только ожидает всех нас. Все обнажится на этом Суде, и каждый получит должное и праведное воздаяние. И безусловно, веря в то, что именно это будет, конечно же должны мы во всем положиться на Бога и Суд Его и не судить в этой жизни никого и ни за что.
Прощать бывает трудно, когда нам кажется, что наше прощение лишь развяжет нашему досадителю руки, доставит ему возможность совершать зло безнаказанно. Но на деле это не так. Часто, когда человек видит, что ему оказано милосердие, в нем пробуждается совесть и сердце его смягчается. А зло только лишь умножает зло.
Трудно бывает прощать и тогда, когда человек, причинивший нам обиду, представляется нам каким-то немилосердным тираном, когда мы оказываемся в этой жизни притесняемыми и бедствующими, а он — во всем преуспевающим и не знающим печали. И бывает порой не только видеть такого человека трудно, но даже и думать о нем, такая волна возмущения и скорби поднимается тогда в душе. Но это опять-таки следствие того, что мало мы имеем веры и сильно привязаны к этой временной жизни. Потому что перед лицом Вечности, кто бедствует и терпит, тот блажен, а кто притесняет и наслаждается при том жизнью, тот несчастен, потому что страшная участь ожидает его.
И, наконец, есть еще одна причина, почему нам бывает трудно прощать. Это наша любовь к себе. Она-то и делает прощение по-настоящему трудным, требуя от нас усилий поистине неимоверных, так что человеку подчас кажется, что простить — не в его силах. Но это не так. И главное средство здесь — молитва за обидевших нас. Мы должны молиться за своего обидчика и досадителя, хотя бы и не чувствовали самих слов молитвы, хотя бы наше сердце противилось им. Тогда Господь, видя наш труд, Сам поможет нам, Сам умирит и умягчит наши сердца. А нередко бывает и так, что после наших молитв и самые недруги наши умиротворяются к нам и вместо вражды водворяется мир.
Все мы, братия и сестры, непременно умрем, все предстанем на Страшный Божий Суд. И много откроется тогда дел, за которые должны были бы мы услышать над собой горький приговор. Но Господь по Своей неизреченной любви к нам не желает, чтобы были мы тогда осуждены. И потому Он уже сейчас дает нам самый верный способ оправдаться на Его Суде. «Прощайте,— говорит Господь,— и прощены будете» (Л. 6, 37). Если мы поймем, братия и сестры, что значат эти слова, то поймем и то, что это просто наше счастье, когда мы можем кого-то простить. Господь как бы и самую меру Своей благодати, Своей милости к нам вложил в наши руки, ибо сказал еще: «Каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, возмерится вам» (ср.: Мф. 7, 2). И потому, чем больше оскорблений и обид нанесено нам, чем больше скорбей перенесли мы великодушно, простив обидчиков своих, тем блаженнее мы, тем большей милости сподобимся мы от Господа.
Братия и сестры! Когда человек прощает от сердца, примиряется с недругом своим с тем, чтобы уже никогда не помянуть ему бывшего зла, то удивительное чувство какой-то необъяснимой радости и мира наполняет его сердце. И эта радость и этот мир, есть предощущение той вечной радости, которой преисполнится человек, когда сподобится услышать над собою в день Суда слова: «Ты миловал, и ныне ты помилован. Ты прощал, и ныне ты прощен. Вниди в радость Господа твоего». Аминь.
Игумен Нектарий (Морозов)